Имя: Картия ван Кантен по прозвищу Кантарелла. Прозвище весьма говорящее, и Картия им очень гордится. Она же Мадам Саха, она же с баронесса Аньель Сегелин, темерская беженка и бывшая фрейлина королевы Адды.

Раса: человек.

Возраст, дата рождения: 28 лет, 1 августа 1244

Род деятельности: прежде всего, авантюристка. А уже потом бывшая ученица и шпион Ассирэ вар Анагыд, ныне агент нильфгаардской разведки, талантливый мастер иллюзий и человек, забросивший научную карьеру ради приключений и денег.
Сейчас отчаянно пытается быть приличной дамой и обратила свои финансовые таланты (а так же все остальные) на службу государству. Работает на ведомство Петера Эвертсена в должности налогового аудитора и уже обнаружила, что это совсем не так скучно, как ей казалось.

Внешность:
Рост: пять футов. Ни дюймом больше.
Вес старается сохранять такой, чтобы выглядеть хрупкой птичкой, что, между прочим, сложно, учитывая пристрастие Кантареллы к сладкому, поэтому периодически она таки обзаводится щечками и страдает над не сходящимися на талии платьями. Впрочем, даже намечающаяся порой полнота ее не портит.
Волосы светлые, оттенка скорее медового, чем льняного, от природы слегка вьются, но природе Картия не доверяет и пользуется щипцами.
Глаза светло-голубые, на самом деле довольно неприятного оттенка, но обычно это цепляет взгляд женщин, а мужчины обращают внимание только на длинные ресницы. А уж если глаза умело опускать, то цвет их и вовсе никому не интересен. Лицо круглое, с острым подбородком и очаровательными ямочками на щеках.
Вообще, до того, как Кантарелла научилась извлекать из своей внешности пользу, та приносила только проблемы. Это могущественным чародейкам хорошо быть безупречными и восхитительными, а вот если ты бедная студентка и на самом деле интересуешься только книгами, то лицо фарфоровой куклы, общая миниатюрность и беззащитный вид способны сыграть с тобой крайне дурную шутку. Это теперь Картия уже сделала некоторые выводы, отказалась от платьев, закрывающих шею по самые уши, и привычки собирать волосы в гладкий узел. Если она дает себе труд сделать прическу, то непременно с локонами и шпильками, декольте только недавно из стадии “ух ты, я вижу свой пупок” перешли в качественно новую стадию “продуманно открыть ключицы”, но Кантарелла всё так же без ума от всего, чего до определенного времени себя лишала. И потому - да здравствуют кружева, перчатки, бриллианты и помада, и почти всегда ее наряды “немного слишком”, кроме всего еще и затем, чтобы поддерживать образ легкомысленной дурочки.
Вообще, лицо и образ пресловутой фарфоровой куколки очень полезны, как выяснилось.
 
Характер:
Кантарелла испытывает все проблемы человека, который долго себя сдерживал, а потом пошел вразнос. Ей почти все время весело, а если ситуация принимает дурной оборот, то веселье попросту становится злым. Она легко смеется, и довольно часто над кем-нибудь, но умеет при желании делать это не обидно. Она демонстративно корыстна, если нет смысла притворяться. Она ужасно любопытна, и это одновременно ее сила и слабость, потому что умение не упустить и обработать практически любую информацию (вкупе с великолепной памятью) - это порядочный плюс, а вот лихорадочная к этой информации тяга - уже минус.
В общем, понимаете, она обвела вокруг пальца главу имперской разведки. В двадцать два года от этого кого угодно понесет, и Картию понесло. Из тихой ученой девочки, единственной страшной тайной которой являлась искренняя и чистая любовь к сексу, как к искусству, и пирожным, как... пирожным, и которая только про себя могла мечтать об интересной жизни, Кантарелла вмиг превратилась вот в это. Это проворачивает авантюры просто ради того, чтобы их провернуть, являет все признаки адреналиновой зависимости и употребляет всё возможное для себя хладнокровие и недурную способность к планированию исключительно во благо себе.
А благо Картия видит в таком, что эту бы энергию да в мирных целях.
Смела, но в пределах традиционного воспитания, то есть, спокойно планировать мошенничество, за которое можно попасть хорошо, если сразу на корм рыбам, ей нормально, а вот встретить лицом к лицу человека с оружием и угрозами будет уже непросто.
Совершенно не брезглива, хотя утверждает обратное. Всё так же падка на удовольствия, и, как выяснилось, опасность.
Виртуозно изображает милую невинную деву, но куда более виртуозно - блондинку со сквозняком в голове, причем в диапазоне от молчаливой и на всё готовой хорошей слушательницы до раздражающей принцесски, сыплющей чудовищными глупостями. С помощью последней избавляется от неприятных себе людей в общем и неугодных мужчин в частности. В любом другом случае предпочитает быть обаятельной смешливой плюшечкой. Маски меняет легко, просто, в силу возраста, их еще не так много.
На самом деле хорошая слушательница. Внимательная, сочувствующая и молчаливая. Но, вот зараза, всё помнит и ничего не забывает.
Ее вопиющая неопытность пока отлично компенсируются талантами, энтузиазмом и хорошо отлаженным интеллектом, но от ошибок не застрахован никто.

История:
Картия - яркий пример человека, на которого люди смотрят и спрашивают себя “ну вот что ей еще надо?!” Младший ребенок и единственная дочь в зажиточной семье, она была прилично младше брата, и с детства - любимицей всей семьи. Злоязыкие соседки обещали матери, что все красивые дети с возрастом портятся, но Картия успешно миновала переходный возраст, а портиться всё не спешила. До этого живой ум, которым одарила ее природа, приносил только хорошее, вызывал умиление родителей и брата, и был чем-то, чем можно похвастаться перед гостями. Из любви к дочери отец с матерью даже закрывали глаза на то, что эта дочь уткнулась в книги и не интересуется ничем из того, что должно интересовать приличную девушку.
Годам к шестнадцати будущая Кантарелла открыла для себя две вещи:
- людей злит, когда она проявляет признаки интеллекта. Особенно злит мужчин;
- кое-что из того, что подобает любить девушке, она всё-таки любит.
Правда, немного больше, чем это прилично. Первой жертвой стал садовник, из любопытства, потом подмастерье отца, но до печального так и не дошло, потому что во время очередного свидания бедняга чем-то возлюбленную разозлил и тут же получил по спине черенком лопаты, причем, ни за один его конец Картия не держалась.
Поступление в Лок Грим родители оплатили с гордостью. Это вам не “выдать замуж”! Это вам чародейка в семье! Приличная, высокооплачиваемая работа, а то и частная практика. А то и служба империи!
Картия была полна честолюбивых планов и замыслов. Картия горела надеждой и энтузиазмом. Объективно Картия была лучшей на курсе - субъективно же никто так и не поверил, что она сама делает свои задания и пишет свои курсовые. Практика ознаменовалась унизительными поисками помощника в аудитории (да, некоторые преподаватели всерьез считали, что за нее колдует кто-то из одногруппников), а экзамены - не менее унизительными предложениями “сдать гораздо проще”. Девица ван Кантен удовольствия такого рода любила, однако, предпочитала, чтобы ее оценивали всё же не за них, ну и преподаватели редко были похожи на тех, с кем хочется “проще сдавать”. Обаяние избавило Картию от ненависти однокурсников, но их уважения не принесло, первое время она постоянно глотала слезы, натягивала самые уродливые платья и один раз даже в отчаянии отрезала волосы, но это совершенно не помогло. Картия открывала рот и на нее смотрели с выражением лица “Великое Солнце, оно еще и разговаривает?” и в явном ожидании какой-нибудь феерической глупости.
В какой-то момент она устала и решила соответствовать ожиданиям. По крайней мере, внешне. Впрочем, долго не продержалась, аккурат до очередных экзаменов - тогда ее из Академии и вышвырнули, потому что решения решениями, а от декана несло чем-то противным и, не выдержав, девушка с визгом влепила ему пощечину.
Ассирэ вар Анагыд наблюдала за позорным отчислением студентки, обвиненной во всех смертных грехах, включая отвратительную успеваемость. Это было позорно, публично, Картия держать лицо еще не умела, и потому отчаянно рыдала при всех, не сумев даже слова сказать в свою защиту.
Потом Ассирэ нашла ее у колодца на площади, как раз в нужный момент - бывшая надежда имперской магии размышляла о том, кинуться ей в этот колодец вниз головой, или пойти съесть сахарный пончик. У госпожи Ассирэ было третье предложение, и так Картия стала ее личной ученицей, не совсем, правда, понимая, в чем подвох, но уверенная, что он будет. Подвох оказался в периодических просьбах притвориться красивой дурочкой и что-нибудь узнать, это нисколько не беспокоило, и даже веселило, тем более, что можно было носить красивые платья и… ну, мужчины! Отличный отдых после третьих суток ассистирования в увлекательнейших экспериментах.
Однако, последняя “просьба” смутила даже её. Но делать было нечего, отрабатывать ученичество надо, и так Картия на некоторое время стала Кантареллой - это “имя” придумала ей госпожа Ассирэ, и госпоже Ассирэ было очень весело. Картия же считала, что именоваться названием вызывающего смерть афродизиака, как-то немного претенциозно. Но, может быть, для этого образа…
Кантарелла должна была соблазнить Ваттье де Ридо, шефа имперской разведки, и выведать всё, что могла. Тому немало помог один полезный эликсир, добавленный ему в вино - никаких приворотных зелий, он просто усыплял бдительность и немного путал мысли, остальное Картия сделала сама.
Правда, страшно было только поначалу. Он вообще разочаровал: ужасный главный шпион оказался унылым дядькой средних лет, который бесконечно жаловался на императора и жизнь, нес чушь и в постели был невероятно скучен. Кантарелла печалилась, в свою очередь, плакалась наставнице, послушно передавала информацию и выпрашивала разрешение вернуться к научной работе. Когда, наконец, разрешение было дано, Картия исчезла, не собрав вещей, и оставила виконта Эиддона наедине с последствиями.
И было его ну совершенно не жаль.
Успокоившись, прочистив рассудок с помощью нескольких хороших книг и вернув себе хорошее расположение духа, Кантарелла вдруг осознала - Великое же Солнце, она сделала это! Она обдурила начальника разведки! И ей ничего за это не было! И…
Ох, это невероятно.
И еще она осознала, что наука её больше не влечёт. Госпоже Ассирэ было не до уговоров закусившей удила ученицы, у нее там какая-то политика была, а Картия клятвенно обещала впредь исполнять ее “маленькие просьбы” так же хорошо, на том и расстались. Первое, что сделала Кантарелла на пути к порту Баккала, это прихватила с собой все векселя одного почтенного купца, на которых стояла надпись “предъявителю”. Это было ну очень грубо, однако, церемониться с ним было вопиюще некогда, а деньги она получила уже в самом портовом городе, представившись в банке именем его дочери - и вот нечего было половину ночи в подробностях рассказывать о своей семье. Это вполне сошло за стартовый капитал для того, чтобы начать новую прекрасную жизнь в северных королевствах, в первое время поразивших Картию всеми своими отличиями от империи. Потом она привыкла, поняла, что люди везде, по сути, одинаковы - во всяком случае, когда дело касается женщин, выпивки и доверия - и больше ее ничто не останавливало. Несколько раз она отвлекалась от азартных игр и поиска приключений на все места, дабы сделать что-нибудь для госпожи Ассирэ и ее неведомых “коллег”, несколько раз проворачивала аферы не для себя, добывала информацию, добывала деньги - девушке надо как-то жить и на что-то покупать себе пирожные, и была совершенно счастлива, покуда не попалась имперской разведке и лично Ваттье де Ридо, оказывается, ничему не забывшему. После серии веселых и не очень событий, которые начались с пыток и допроса, а закончились совместными попытками удрать от ривийской разведки, Картия немного пересмотрела свою жизненную позицию - в сторону большей осторожности. Чуть позже была нанята представителями Торговой Корпорации, чтобы разобраться, кто именно причастен к тому, что на кораблях Корпорации возят наркотики из Офира в империю и на север. В процессе расследования выяснилось, что в этом замешаны богатейшие купцы Империи, большая политика, большие деньги и сумасшедшие, притом, всё это в таком сочетании, что бумагами и доказательствами Кантарелла решила делиться не с заказчиками, а с главой имперской разведки, купив этим себе полное помилование. По протекции де Ридо всё-таки закончила Лок Грим, некоторое время работала на разведку Нильфгаарда.
Родители считали, что Картия упорным бумажным трудом добилась места личного секретаря виконта Эиддона, были очень рады тому, что дочь нашла престижную и безопасную работу, спали и видели, чтобы Картия стала женой своего начальника, или хотя бы любовницей. Самое то для хорошей девочки.

Способности, навыки, особенности:
Очень молодая и неопытная чародейка. Лучше всего ей удаются иллюзии, имеет редкую природную склонность к стихии воздуха - шутят, что в сил ветренного и вздорного характера.
Обладает эйдетической памятью, неплохо образована, имеет хорошо подвешенный язык и яркий талант всё это скрывать. Вообще легко входит в доверие и не стесняется этим пользоваться. Умеет всё, что полагается прилично воспитанной девушке, и кое-что из того, что умеют только неприличные.
Отлично играет в гвинт и кости, не стесняется жульничать.

Связь:

Скрытый текст:

Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.

Пробный пост:
Уже год, как у Кантареллы была мечта. С этой мечтой она просыпалась и засыпала, эта мечта была третьей в постели (если не была четвертой), и сияла она ярче, чем бриллианты в тех ювелирных лавках, которые по своей глупости приняли Картию за обеспеченную клиентку, за что и поплатились.
До состояния “не спать” она почти дошла, до состояния “не есть” дойти ей не грозило, но всё-таки, во имя гедонизма, следовало сделать подарок себе, любимой.
Вкратце - Кантарелла мечтала обворовать чародея. Вот так, вульгарно обворовать, причем, всё равно, что красть - дело в самом факте.
В Оксенфурте, как выяснила “сладкая плюшечка”, чародеев было двое. Некоторое время она изучала обстановку, даже прогулялась мимо их обиталищ под ручку с каким-то студентиком, очарованным золотыми локонами, кое-кого порасспросила и приняла решение. Первый из домов, ей осмотренных, Кантарелла отвергла: он был каким-то слишком уж обычным. Потому, разглядывая плющ на баллюстраде, прямо приглашающий воров к действиям, пижонские резные двери и миленькие витражные окна, будущая звезда воровского мира настрого запретила себе о походе туда даже думать, потому как не хотела выяснять, что бывает людям, пытающимся в эти окна влезть. Горят они там, рассыпаются, или покрываются чирьями - ничто из предложенного не вдохновляло.
А вот второй, судя по горгульям у входа, был моложе и очень хотел показать, каким ужасным и страшным магом является. А это уже пахло успехом.
Плана у Картии не было, и это тоже являлось частью поставленных себе условий, поэтому в осенних сумерках она попросту явилась к дому Детмольда из Аттре, пару раз прокляв нежным голоском утопающие в грязище северные улицы. Впрочем, будь здесь пристойные мостовые. Это бы дела не изменило, что ненавидела Картия в этих местах, так это погоду. Особенно, осенью.
Ботинки, кажется, придется выкинуть. Ужасно, а ведь они стоили никак не меньше… ох, нет, лучше не вспоминать.
Не рискнув приблизиться к горгульям, Кантарелла обошла дом кругом и тихонько рассмеялась в перчатку - нет, ну надо же, черный ход, и, судя по всему, никаких заклинаний. Более того, дверь была призывно приоткрыта, а бутылка на пороге лежала так картинно и являла собой такое прекрасное завершение композиции, что она даже усомнилась на минуту, обитаем ли дом вообще.
Пришлось переступить, высоко подобрав юбки. В прошлый раз она запоздало выяснила, что некоторые испорченные и аморальные личности с помощью якобы брошенных предметов выясняют, не приходил ли кто незваным. Зачем такие хитрости, когда девушка просто хочет кушать? Загадка. Ну, может дело в том, что они мудацкие сволочи.
Бесшумно проскользнув внутрь, Картия постояла несколько секунд, давая глазам привыкнуть к темноте, затем двинулась дальше, сквозь бывшую некогда милой, но явно запущенную кухоньку, дальше по коридору.
В доме было… пыльно. А уж определить, где здесь кабинет, либо лаборатория, и вовсе не представлялось возможным, так что Кантарелла двинулась наугад, к первой попавшейся открытой двери, и… не прогадала. За ней была - ну, наверное, в давние времена таки была - гостиная. Сейчас пустая - в камине тихо дотлевала зола, и это было единственным признаком того, что здесь бывают люди. Зато. Зато над каминной полкой висел портрет: явно портрет хозяина, его Картия видела издалека и узнала бы из тысячи, эту унылую физиономию с козлиной бородкой сложно не узнать.
Вот и цель.
Эта мысль заставила Картию залиться румянцем предвкушения. Сняв перчатки она наспех приложила к горящим щекам ладони и уже было собиралась сделать шаг вперед, когда за спиной раздалось ворчливое:
- Ты что тут делаешь, бесноватая?
Великое же Солнце, за такой голос нужно казнить.
В душе Картия прокляла этот день, но на такой случай у нее был план, и этот план срабатывал с мужчинами даже если они не были…
- Великий Детмольд из Аттре? - с придыханием уточнила Кантарелла, невзначай ковыряя пальчиком край декольте. Однако, вместо того, чтобы расплыться в улыбке, “великий” воззрился на нее с крайним недоверием.
- Что ты тут забыла, дурища? Прием на сегодня окончен, да и приемная дальше по коридору, что как в первый ра...
- Ой, ну мастер Детмольд, ну мне очень надо, - мгновенно подхватила несостоявшаяся воровка, не совсем понимая, что именно, но тут ведь главное - импровизация, - ну прям очень-очень, пожалуйста!
Чародей почесал в затылке. Был он очень похож на коллегу с юга, в том смысле, что явно не слишком заботился о внешнем виде, хотя чувствительный носик Картии при этом не улавливал обычных в таком случае запахов - ну, вот кроме запаха запущенного перегара.
- Так ты не шлюха, - заключил он, - и вижу я тебя в первый раз.
Как вообще можно не понять, что в первый раз видишь человека в лицо? Может, он ненормальный?
- Тогда, - устало сказал он, потирая виски, - иди на осмотр, гляну, что с этим можно сделать. Давно трахаешься?
Картия хлопнула ресницами.
Потом еще раз.
- В… смысле?
- Ты мне дурочку не валяй! - рявкнул гостеприимный хозяин, - бегом в приемную и раздевайся!
И поволок ее куда-то прямо за рукав, а гостья никак не могла определить, стоит ли брать ноги в руки и валить отсюда бегом, пока не поздно, или любопытство сильнее.
Спустя несколько минут, фривольно покачивая ножкой в очень странного вида кресле, Картия раздосадованно убеждала себя в том, что незапланированный осмотр - это тоже хорошо.
- Здорова, как майская роза. Нахрена ты, дурища, платье стянула? - проворчал чародей, не поднимаясь, - думаешь, меня твои сиськи интересуют? Мужикам своим показывай. Короче, процедура будет стоит пятьдесят крон, половина вперед.
Процедура?
- И покажу, - заулыбалась Кантарелла, не спеша ни одеваться, ни менять позу, - а вам, мастер, точно не нравятся?
И неспешно поправила чулок. Великий Детмольд из Аттре отступил на шаг и еще более недоверчиво уставился на гостью. Да что с ним не так?!
- Думаешь натурой расплатиться! - догадался он, - не пойдет! Если бы со мной все бабы натурой расплачивались, я бы помер от голода раньше, чем затрахался в усмерть. Так что пятьдесят крон за восстановление плевы и ты свободна.
- Восстановление… во…
Кантарелла под угрюмым взором целителя икнула и расцвела. В ее голове моментально сложился такой план, вложить в который пятьдесят крон было совершенно не жаль. Ну вот вообще.
- Договорились! - выпалила она, вскакивая на ноги, - я вернусь… хм, или не вернусь… А ну иди сюда, мэтр Детмольд.
В конце концов, что она точно умела, так это извлекать пользу из неприятностей.