Дом находился на возвышении. Весной и осенью здесь постоянно дул сильный ветер – то с суши, то с моря - зимой ливни пытались смыть вконец запущенный сад к самому подножью, а летом он был окутан поднимающимся от Фархад Ис шумом. В глазах непосвященных здание могло казаться заброшенным, слишком редко в окнах по вечерам горел свет, и больно уж нечасто – во всяком случае, в дневное время суток – сюда приходили визитеры. Этому всему были вполне конкретные объяснения. В частности то, что владелец проводил непозволительно мало времени дома, и непозволительно же, но необходимо много – на работе. Вконец запущенный сад успешно скрывал от любопытных глаз всех, кто наведывался с деловыми или личными визитами - впрочем, последние если и были, то предпочитали телепорты, неизменно вызывая ворчание принимающей стороны.
Этим вечером, который начался по причине сильной загруженности только за полночь, принимающая сторона никого, собственно, не планировала принимать. Планировала, если уж быть честным, окунуться в совершенно гедонистические удовольствия, лишь чуточку приправленные рабочими вопросами. Постоянной прислуги Телор аэп Ллойд не держал, а приходящая если и наведывалась сегодня, то уже успешно разошлась по своим постелям, но это было и к лучшему, потому что разносов они бы не пережили. Дом выглядел слегка заброшенным не только снаружи, но ещё и внутри – тихо покрывались пылью гарнитуры из этолийской сосны, тоскливо выцветали тяжелые, всегда задернутые занавеси, медленно старели половые доски в закрытых комнатах, до которых хозяину вечно не было дела – он на самом деле не был уверен, что по крайней мере в части из них не поселилось какое-то странное реликтовое чудовище, иначе почему запасы кадфы заканчивались с такой ужасающей скоростью?
Планы на этот поздний вечер просто поражали воображение своей изысканностью и заключались в том, чтобы заварить ещё кадфы – самолично, а как же ещё – потом смыть с себя налипшую за день грязь, потому что весна в Городе Золотых Башен всегда была очень пыльной, а после попытаться выспаться. До того момента, как его поднимут из постели в связи с очередным безотлагательным и очень важным делом - и, желательно, разыскав спальню. В успешном выполнении последнего Телор вовсе не был уверен, потому что устал, как собака, но кадфа обязана была помочь.
Успешно выполнив первую часть плана и приступив ко второй – малодушно отложив на потом ту часть рабочих вопросов, которые пришлось взять на дом – маг в который раз дежурно радовался самой возможности, и почти не сетовал на судьбу, когда морская вода оказалась слишком холодной, а греть уже не было сил.
Места здесь было предостаточно – не всякая общественная баня, пожалуй, могла похвастаться подобным, а старое и рассохшееся дерево половиц, местами покрытое сомнительного происхождения опалинами, по мнению владельца ничуть не портило обстановку. На самой дальней и самой темной стене даже располагалась какая-то мозаика, но Телор за все года жизни в этом доме так и не удосужился подойти и рассмотреть её в деталях.
Потом была чашка с кадфой - и в целом вечер выглядел неплохо.
Ровно до того момента, когда по успевшему притихнуть магическому пространству не пошла крупная рябь, мгновенно превращаясь в волны.
Телор, в последние месяцы отвыкший верить в существование безопасности, отреагировал так быстро, как вообще был способен чародей, обладающий его навыками и опытом – доски получили ещё одно пятно, в этот раз чёрное, от разлитой кадфы - а неизвестный визитер из распахнувшегося почти над ним телепорта рисковал поджариться от высокотемпературного разряда, не долетев до воды.
И отвести заклинание в сторону удалось в самый последний момент, но он успел - и успел даже подставить руки.

Отредактировано Телор аэп Ллойд (15.07.2017 03:18)

- Ну почему же невовремя, - задумчиво ответил Телор, не разжимая рук, и ненадолго замолчал.
На самом деле думать очень даже было о чём. То, как она сумела его разыскать, он смутно, но мог представить. В конце концов, Нерис, хоть и пыталась какую-то часть времени выглядеть обычным исследователем с уклоном в целительство, совершенно точно им не была – знаем мы таких, Риссберг - а спектр умело применяемой ею магии был достаточно широк.
Вопросы скорее вызывало то, почему она это делала – осознавая все риски, однозначно понимая то, что попади она не в ту минуту и не в то место, смерть может оказаться самым милосердным выходом. Знала. Понимала.
Да что уж там, он сам её чуть не убил.
Маг глубоко вдохнул, унимая набат, зародившийся изнутри груди, молчал: ещё немного, и он подберет мягкие слова, чтобы сказать, насколько она сильно рисковала. Впрочем, ровно в той же мере, в которой он не мог льстить себе – дело, приведшее Нерис сюда, заключалось явно не в чём-то личном – он не мог и недооценивать её разум.
Что произошло, что могло произойти такого, что чародейка шагала в пропасть с раскрытыми глазами?

Чума ушла, исчезли кастелль неддские дымы, обманчиво затиралось в памяти все, что происходило там – даже бывали дни, когда ему казалось, что он успешно смог позабыть это, выбросить из сердца, которого, по утверждениям многих, у главы Бюро-то и вообще не было. За делами и работой легко было не думать о том, что это слишком похоже на наивные попытки дождаться, пока обширная рана заживет сама собой, без помощи хирурга – по утрам он сам накладывал стежки, но плохие нити к вечеру рвались. Некоторое время Телор даже пил – так, чтобы никто не узнал - потом бросил, признав полную бесцельность своей подкрадывающейся деградации; шаткое равновесие, царившее в мире, могло давать обманчивую и глянцевую, как глазированный пряничек, надежду на то, что она всё ещё жива, а неприятности, которые притягиваются к ней, не будут фатальными. Надежда тоже была бесцельной и к тому же сильно горчила.
Но она была – а сейчас всё едва не закончилось; от осознания в очередной раз прошедшей мимо беды неприятно выкручивало где-то в области диафрагмы - лучше об этом не думать, потому что стоит хотя бы раз впустить в сердце страх, и он останется там навсегда.
И, на самом деле, было незачем, потому что ему нашлось другое, более достойное занятие – потому что чародейка была жива, и отчего-то радовалась тому, что жив он. Стоило думать о том, что это оттого, что ей что-то от него нужно было - но удавалось так себе.
Когда-то вечность назад они находились в почти том же положении – тогда Телор чувствовал себя умирающим от кровавой лихорадки стариком, сам воздух был пропитан смертью, а холодная морская вода пахла сожжёнными кораблями; но сейчас судьба, кажется, подбрасывала второй шанс.
- Лучшего времени просто не найти, - наконец произнес маг, и слова отдавали нездоровым энтузиазмом.
В конце концов, если шагать в пропасть с открытыми глазами – то не ей одной.

Стоило, наверное, зажмуриться и проверить, всё ли в порядке с собственным разумом, и не снится ли Телору это – иногда такие сны приходили, непрошенные, оставляя наутро дымную горечь несбывшегося. Но зачем, пусть будет так – даже если маг сходит с ума, его всё устраивает, пусть побудет ещё немного, это та жертва, на которую стоит пойти, и вообще гори он синим пламенем, этот ум.
Жалко только вот, что вода холодная. Он привык, она – может простудиться, и к тому же в одежде, нехорошо-то как получается.
Три шага сквозь вязкую воду, с досадой смахнуть в сторону осколки фарфора, перехватив руки, слегка бесцеремонно усадить на борт – ужасное, совершенно чудовищное осознание того, что стоит быть здоровее разумом, но он не хочет.
Не может.
Оттого, что Нерис снова была тут, очень близко – и никакой чумы, и волосы ее пахли холодным весенним разноцветьем, а не дымом, послушно скользя сквозь пальцы. Необходимость как можно скорее стащить промокшую одежду успешно вязалась с возможностью; по-хорошему, следовало после этого завернуть её во что-то сухое и подогреть вина, и в какой-то момент это чувство долга даже вынудило мучительно хотеть получить по лицу и после этого, успокоившись, заняться необходимым.
Но Телор по-прежнему не мог, не хотел, не собирался портить свой второй шанс, сам себя внутренне обозвал десятком нехороших слов, потом произнес вслух неразумное:
- Я так рад тебя видеть.
И прервавшись где-то на середине, отправился тонуть в холодное разноцветье, и пусть даже на вкус оно будет отдавать смертью - он был к этому готов.

[audio]http://pleer.net/tracks/12675076MvUo[/audio]
Хорошо, что она смеялась – а не плакала, хотя законы жанра этой жизни предполагали обратное; хорошо и удивительно было, до дрожи в пальцах, потому что это даже отказывалось смахивать на правду, потому что немилосердная действительность редко была такой – пусть, пусть это будет сон, а потом все проснутся и, может быть, будет неловко или непонятно, пусть потом свалится хоть целая бездна дел - есть вещи, которые нельзя откладывать.
Он клал пальцы на щеку, отводя пряди волос с лица, чувствовал быстро бьющуюся жилку под губами, чуть морщился, чувствуя поток чужой магии, туго вьющиеся лозы; нити в её руках превращались в струны, так сильно натянутые, что сдвинься – поранишься, и замереть было невозможно, и рваться прочь – нереально; почему-то быстро случилось так, что всё, чем он мог ощущать окружающий мир, перемешалось – ему казалось, что он прикасается пальцем к протянутым нитям, и на вкус они – как полынь и как молоко, а звучат в её руках высокой лирой.
Магия вскрывала потаенное и перемешивала всё, куда могла проникнуть, сдвигала любые границы, даже если и они могли существовать здесь - без магии, пожалуй, это всё вышло бы неполным, просто потому, что для кого-то она оказалась и сущностью, и способом жить, и сама льнула к ладоням; он не отказывал, подчиняясь тому, что шлейфом несли за собой чужие чары – не зная, что именно она колдовала, тянулся следом, ощущая, нет, даже чуя темп и подхватывая такт.
Здесь, снаружи, было чуть сложнее – что-то, кажется, даже пришлось порвать, слишком сильно тонкая мокрая ткань прильнула к холодной коже, но каждое прикосновение было как шаг по невыносимо раскаленному песку, затянешь – получишь ожог, сгоришь; и от этой двойственности темнело перед глазами.
Внутри, в незримом мире, было легко. Магия послушно цеплялась на пальцы, а ритм чужого заклинания, больше похожего на заговор, легко было поймать губами – тогда чужой выдох становится твоим, так намного проще. Тогда, в Кастелль Недд, она смеялась, глотнув огня, забирая его заклинания себе – сейчас он платил взаимностью, впрочем, не становясь ни бесцеремонным, ни грубым: и вслед за лирой пела тяжелая виола.
Снаружи было сложнее – что-то даже, подхваченное непрошенным порывом ветра, разбилось, на мгновение внеся диссонанс в стройную двойную вязь: внесло и сразу же забылось, растворившись в влажном воздухе. Оглушительно пахло травами, ещё сильнее – ей самой, маг терялся в этом, не пытаясь уже разделить магию и жизнь, не понимал, что так настойчиво скользит по бледной и влажной её коже – рука или магия, а может, дыхание; было невыносимо тяжело и одновременно – очень легко. Свивший внутри грудной клетки комок змей куда-то пропал, и больше нечему было его держать – а её удержит он сам, и, может, снова магия, которую уже не прогнать.
Потому что к чему лишние синяки.
- Держу, - очень серьезно отвечал Телор, когда, разобравшись с этим, опускал ладони на талию, когда проводил пальцем по бедру – вслед за тающим вихрем силовых искр. Совсем недавно он перехватывал чужой темп, а сейчас повел – поначалу осторожно, потом смелея; чужая магия плескалась под кожей, норовя ослепить, но не смотреть он тоже не мог. Лира пела, пела виола, ритм был одним на двоих – на жизнь и магию, на обжигающее пламя и холодную воду, на них обоих; и тяжелая долгая горечь растворялась, сгорала без следа. Пусть - пусть потом даже само небо свалится на голову, это того стоит.
Чужая магия плескалась под кожей, норовя выплеснуться наружу, вернувшись чем-то новым; потом не хватало воздуха, потом – сил держать, потом – чего-то ещё, важного, но он не торопился обрести ни его, ни здравый смысл, и вообще – не торопился, запоздало и по-своему восприняв это «подожди», боялся, что сон закончится, а видение выскользнет из рук, снова поселив после себя горечь – но анданте мимо его воли превращался в аллегро, а аллегро – в престо.
Потому что ещё немного – и струны лопнут.
Ещё немного, и он, кажется, умрёт.

Отредактировано Телор аэп Ллойд (19.07.2017 01:00)

Телор и сам бы с легкостью убил любого, кто попытался б помешать, даже виконта, если бы ему пришло в голову заглянуть проведать подчиненного, но он, к всеобщему счастью, не удосужился - и поэтому было хорошо.
Было хорошо долго и совершенно непрерывно, что бы она не делала – смеялась, тяжело дышала, торжествовала, и даже сейчас, когда была недвижима, и, прикрыв глаза, просто говорила.
Полотенце изрядно раздражало, но маг с ним смирился – простуда была на порядок хуже укусов, синяков и царапин, потому что не могла быть излечима по мановению руки. Против целительства он бунтовал, потому что то, как саднил на плече след, не оставляло сомнений в реальности происходящего, а оно, между тем, очень не походило на обычную жизнь дознавателя.
С дыханием происходило невесть что, одновременно дичайше клонило в сон – но он не рисковал даже на минуту прикрывать глаза, потому что малодушно опасался проснуться. Все хорошее рано или поздно заканчивается, но можно потянуть время – помешать, даже грубо прервать, вытребовав себе ещё одно напоминание, которое потом пропадет под её рукой.
Но – ладно.
Было хорошо настолько, что даже не тянуло воевать.
- Раз ты просишь, - легко согласился маг, замыкая пальцем сложную линию: острое плечо, лопатка, изгиб поясницы, линия вдоль позвоночника; пожалуй, это больше всего похоже на дискантовый ключ, только вот… ну да, полотенце изрядно раздражает.
Нерис говорила, что времени у них – не так много, но видимо в него нужно успеть поместить ещё разговор, который послужил толчком к тому, что так ослепительно свалилось на него и не торопилось таять рассветным туманом. Следует хотя бы уважить причину: может, эта жертва придется мирозданию по вкусу, и оно позволит повторить ещё раз. О чем-то большем чародей суеверно опасался даже думать – чтобы не спугнуть.
Днями казалось, что в столицу уже пришло лето, и ветер был по-настоящему горячим, а на Фархад Ис уже успело умереть несколько неосторожных дегустаторов, открывая ежегодный сезон; но по ночам всё ещё было холодно. Нужно найти какую-никакую одежду, пока побывавшая в купальне сохнет, ещё нужно, чтобы она не замерзла, когда сделает шаг из разогревшегося воздуха наружу, в темный и прохладный дом: вести важные переговоры в купальне маг теперь катастрофически не мог. Есть предел и для чародейского разума.
Впрочем, все дилеммы решались достаточно легко – а ещё это было поводом не выпускать из рук.
- Сейчас принесу воды, вина и покрывало, - предупредил Телор, сгружая свою ношу прямо в кресло в комнате, которую более общительные люди обычно называли гостиной. Искать огниво было долго и тяжело, поэтому на страже осталась пара некрупных «светлячков».

Помимо обещанного нашелся неплохой сыр. Жаль, что не удастся дождаться утра – тогда можно было бы послать кого-то к подножью холма и устроить пристойный столичный завтрак. За окном полоса над горизонте начинала светлеть, пока ещё неверно и бестолково - маг вздохнул и оправил воротник рубашки. Вернулся чуть раньше, чем через четверть часа, почти настроенный на дела и почти приобретший пристойный вид – на самом деле Телор подсознательно был даже готов к тому, что стоит ему выпустить гостью из поля зрения, и она сразу же исчезнет, оставив в лучшем случае слабый цветочный запах, а в худшем – ничего, кроме осознания того, что он, кажется, сходит с ума и начинает видеть осязаемые галлюцинации.
И то, что она не исчезла, казалось удивительным.
- Каждый раз как-то не удается нам с тобой пристойно выпить, - посетовал он, закончив со всем тем, что должен делать вежливый хозяин. До последнего был уверен в том, что благочестиво опустится в соседнее кресло и будет внимательно слушать – ну, она же просила не перебивать, вопрос-то действительно важный – но опустился почему-то на пол, прислонившись щекой к бедру, и тогда стало… терпимо, по крайней мере.
Можно было даже прикрыть глаза, и тепло, проникающее сквозь ткань, никуда не исчезало.
- Итак?

Аэп Ллойду до «какого-то Кадваля» дело было, причем так, что находись он лицом к собеседнице – вряд ли сумел бы до конца скрыть удивление. Вовсе не от того факта, что у его внештатного сотрудника в очередной раз проблемы, а скорее потому, что он совершенно не в курсе происходящего, а должен был, учитывая все обстоятельства.
Телор очень не любил быть не в курсе, и выслушал бы всю историю вне зависимости от личности просителя. А по совокупности факторов – само Великое Солнце велело вмешиваться.
- Может, слышал, - осторожно ответил чародей, размышляя. Ну разумеется – Риссберг, целители, которые совершенно не целители и при желании смогут уложить небольших размеров армию, и, конечно, склонность к влипанию в разного рода неприятности. Довольно странно было бы, если бы они оказались не знакомы; интересно, насколько близко, учитывая тот риск, на который шла Нерис ради сохранения его жизни?
Вкупе с этими рассуждениями это вот торопливое «я не хочу, чтобы ты думал» приобретало какой-то мерзкий привкус. Примерно таким же обладало словосочетание «северная чародейка», которой Нерис являлась хотя бы отчасти.
Он прекрасно знал, как они привыкли добиваться своего.
Нет. Нет, к чёрту, ни одна чародейка, работающая подобными методами, не способна настолько рисковать, они слишком любят себя, чтобы подставить собственную шкуру под удар. Найдется ли среди северянок, этих холодных отмороженных стерв, хотя бы одна, которая может пожертвовать всем, что у неё есть, ради какого-то мужчины?
- Я помогу. Тебе – в первую очередь, но хочу рассчитывать на полную искренность в рамках связанных с делом вопросов. Прежде всего, меня интересует, кто представляет угрозу для тебя. Потом – что угрожает Поганцу. Раньше он как-то справлялся со своими проблемами сам, что сейчас поменялось?
Телор потер переносицу, признавая, что и сам невольно разболтал довольно много, но, раз он уже шёл на сделку со своей совестью, следовало признать, что искренность – понятие двухстороннее.
Можно же хотя бы раз в жизни понадеяться на то, что рядом с ним сидит не шпион, предатель и доносчик? Можно же хоть раз попытаться довериться – хотя учитывая то, что она, по собственному признанию, знала, что Истредд работает на империю, по-прежнему ничего фатального не произошло.
- И расскажи, пожалуйста, в чем он себя выдал. Сколько людей об этом знает? Возможно, его с кем-то видели? Мне нужно знать, чтобы понимать, кого отсылать из Редании. В случае ошибки, боюсь, будет слишком много жертв.
Ладонь на голове казалась непомерно тяжелой, усыпляла внимание, глушила тревоги – можно, пожалуйста, можно чтобы хотя бы раз в жизни что-то пошло так, как должно пойти, а не так, как обычно?
Телор потер переносицу и зажмурился. Разум призывал вести себя прилично, но разум был послан дальней дорогой ещё несколько часов назад.
- И, это уже для меня – обещаю, я помогу в любом случае - почему Кадваль тебе так дорог, что ради него ты настолько рискуешь? Я… пойму. Так будет немного проще.
Если это был тонкий расчет - он полностью оправдался, и от этого ощущения было неприятно до раздраженной усталости. Как раз в той мере, чтобы понадеявшись на что-то хорошее, теперь вести себя обиженно и по-мальчишечьи.
Хотя бы одну минуту, которая как раз уже закончилась.
- И конец не наступит. Не в мою смену, - довольно жестко закончил Телор.

Отредактировано Телор аэп Ллойд (26.07.2017 18:20)

Телору едва удалось удержаться, чтобы не присвистнуть – Филиппа Эйльхарт была птицей высокого полета, и сейчас фактически правила Реданией. Будь угроза чуть ниже рангом, он бы уничтожил её – в меру собственных сил и ресурсов, потом, разумеется, получил бы нагоняй и какое-то количество дней в карцере, в компании с двимеритом и стопкой отчетов, но, в конце концов, причина была, и была не надуманной – своих сотрудников он имел право оберегать – так что рано или поздно вернулся бы к работе.
Но уничтожение Филиппы Эйльхарт нарушит хрупкий баланс, царящий на севере. И кто знает, кто после неё захватит власть над регентским советом – нет, убить её никто не даст. Следовательно, нужно было действовать тоньше. И, разумеется, попытавшись получить наибольшую выгоду для себя лично.
Что сказать, его штат до сих пор был слегка недоукомплектован, а самое важное чутье чародея – интуиция – вещало о том, что появились какие-то шансы это сделать.
- Нерис, - очень серьезно ответил Телор, - Нерис, не сиди так, пол холодный. Иди сюда.
Он поправил покрывало, чтобы оно не свисало как попало, а закрывало все, что ему было велено закрывать, забрал её к себе на руки. Деловой разговор, наверное, после этого будет клеиться так себе, но ситуация из категории терпимой могла снова перейти в «хорошо».
Могла бы, если б не эти почти пролившиеся слезы. Непрошенные, не могущие быть неискренними – ни одна из северных чародеек не умела плакать, это знали даже тут, на юге - и от них Телору стало невыносимо стыдно. Стыдно за свои подозрения, за эту мальчишескую слабость, за то, что не сумел сдержать себя в узде – никогда не мог, зараза. Только как это теперь искупить?
На губах стало солоно, начисто перебив привкус темного вина.
Я верю.
- Я верю, - глухо отозвался он, наконец отстранившись, - прости. Не переживай так. Никто не умрет в нашу смену. Кадваль хороший человек, он мне полезен и терять его я не планирую, так что просто отлично, что ты появилась и все рассказала. То, что мы имеем дело с госпожой Эйльхарт, конечно, всё усложняет. Ты не знаешь, возможно, она работает с кем-то ещё - я имею в виду опытных магистров?
Мысли невольно крутились вокруг перспективы того, что заполучить своего человека в близком окружении Эйльхарт было просто невиданной щедрости подарком. Он подозревал, что такие, как Филиппа, могли пытаться захватить власть не только в Редании. До него доходили известия, что это их северное Братство чародеев собралось снова созывать Капитул и восстанавливать Совет, и за этим наверняка стояли такие, как Филиппа - старые, зловредные, очень опытные интриганки. Разумеется, не желающие в своих рядах, в своей стране, в своем Братстве видеть предателей – нужно будет обязательно выяснить, как ей удалось вызнать про нильфгаардскую лояльность мастера Истредда, но это позже.
- Прежде всего – сколько у меня времени? В курсе ли ты плана похищения и «беседы», может хотя бы частично? Любые детали могут быть важны. Знаешь, это очень забавно, - аэп Ллойд усмехнулся, - что госпожа Эйльхарт прокололась на такой мелочи, как платье. Не будем расстраивать старушку, у неё будет возможность его надеть.
План вызревал кусками, пока ещё очень дырявый, как кружево времен детства госпожи Эйльхарт - но он соберется воедино, стоит аэп Ллойду уложить в голове все подробности.
Пока что – пока что он отчетливо понимал, что Филиппа отцепится от Кадваля, раз уж встала на его след, только в том случае, если получит желаемое.
- Но потребуется твое участие. Мой старший алхимик – он редкая пьянь, но совершенно гениален – не так давно разработал экспериментальный эликсир. Летаргический. Спорим, у вас на севере такого ещё нет? Испытаний ещё не проводилось, но я думаю, Кадвалю повезет. Осталось выяснить, как именно мы будем подстраивать его смерть. Потом мои люди подменят тело, нужно только улучить правильный момент. Не будет же его вскрывать сама сиятельная госпожа советница в своем восхитительном платье, в самом деле.

- Нет, - поразмыслив ещё раз, ответил Телор, - не обязательно. Если мы хотим, чтобы Эйльхарт потом попробовала ещё раз. И во второй раз она может не поделиться своими планами. Нет, нужно, чтобы она уверилась в том, что добилась своего. Всё должно быть дьявольски убедительно. Холодный труп, скорбящие… родственники.
Два или три дня – времени очень немного, но он должен успеть. В конечном итоге, его разум привык справляться именно с такими вещами, и очередное испытание было встречено с неуемным, нехорошим таким азартом.
- Хорошо, что эта северянка не будет лезть под руку. Предупреждать её я тем более не хочу, так что пусть побудет подальше, пока все не закончится. Не говори ни ей, ни кому-либо еще – ни одной живой душе.
Возможно, потом он последует мудрой мысли Нерис и не упустит возможность воспользоваться помощью де Танкарвилль – её знаниями, умениями плести интриги, чем угодно ещё – но сейчас это действительно могло помешать операции. Почти хирургической.
Пожалуй, поспать в ближайшие дни так и не удастся, но, с другой стороны, такие перспективы! Только лишь бы ничего не сорвалось, и все удалось бы организовать правильно.
Ещё и известия об этих девичниках, состоящих, наверняка, из таких же опытных, как и сама Филиппа, чародеек. Это пахло чем-то очень, очень любопытным, но едва ли этот запах забивал весеннее разноцветье, запутавшееся в русых волосах.
Телор перехватил пальцы, ползущие по шее, мягко возразил:
- Такие, как Филиппа, никогда не упускают своей выгоды и думают только о ней. Она привыкла ходить сложными дорогами и использовать всех, кто попадается ей под руку. Пока ты ей удобна, она предоставляет тебе возможность быть благодарной за опеку и протекцию. Но не стоит терять бдительность и обманываться кажущейся доброжелательностью. Всё может поменяться в любую минуту - её благосклонность такая же зыбкая, как земля над геммерским болотом.
Подумав, добавил:
- Такие всегда будут убивать твоих друзей, оправдывая это какими угодно проверками. И своих, кстати – тоже. Будь предельно осторожна, хорошо?
Впрочем, уж что-что, а беспокойство о безопасности Нерис – эта задача тоже лежала исключительно на нём. Вряд ли она сама, застрявшая посреди двух огней, в обстановке, детали которой были пока что известны одной только Филиппе, сможет в достаточной мере попечься о своей шкуре, ещё и успев каким-то образом провернуть фокус с мнимой смертью Кадваля. Так что в операции Телору следует участвовать лично, видеть своими глазами. Только как бы это сделать? Филиппа являлась чародейкой такого уровня, что любые попытки пронаблюдать за домом Истредда, в котором он принимает пациентов, с помощью мегаскопа, наверняка будут ею пресечены. И вообще, любая хитровыдуманная магия может быть ей обнаружена, потому что госпожа королевская советница не дура и подстелила себе соломки абсолютно везде.
А оцепление не заметит только дурак.
Какими методами придется лавировать? Как выяснить, когда все начнется, и как успеть прибыть вовремя, позаботившись обо всех участниках разворачивающейся драмы?
- Я хочу быть уверен, что с тобой все будет в порядке. Постоянно, - разоткровенничался Телор, справедливо рассудив, что эта ночь хуже от подобных признаний уж точно не станет, - все это время беспокоился. Могла бы разыскать меня и пораньше. Ты это сделала по крови?
Какие-то идеи, пока что полуоформленные, бродили в его сознании, повинуясь охватившей его азартной лихорадке. Вот-вот ухватит за хвост, вот-вот правильная мысль придет в голову – и в этом он был уверен, поэтому с легким сердцем решил позволить себе отвлечься.
Ну, вернее, не то чтобы позволил. Просто не мог больше выдерживать.
Портить очень трогательные попытки Нерис позаботиться о том, чтобы и ему самому было тепло, Телор не рискнул – да и так, с покрывалом, было удобнее, и никому не станет хуже оттого, что медленно стягиваемое полотенце окажется где-то подальше, на полу, и бесславно там погибнет в неубранной пыли.
- Очень беспокоился. Как хорошо, что ты в порядке и ты здесь, - мысленно признав, что на попытки не перебивать и говорить только о деле его хватило не так уж надолго, целовал долго, вдумчиво и со вкусом.

Она, конечно, была во всем права. В любом недоверии и подозрениях – в конце концов, если сесть и спокойно, с трезвой головой, подумать, то со стороны ситуация выглядит немного смешно. Всё, что их связывало – чуть меньше трех недель в карантинном городе, в обстоятельствах, близких к мортальным, а люди часто совершают различные глупости на пороге смерти, ожидая, что потом никто не потребует сдержать неосторожно выданные обещания. Если рассуждать объективно, она была совершенно права, говоря и про лояльность, и про фанатизм, и на ее месте у любого здравомыслящего человека возникли бы схожие вопросы.
- Врут, - флегматично отозвался Телор, - всё намного хуже. А ещё мы едим младенцев.
Он поправил сползающее с её плеча одеяло – скорее для того, чтобы занять чем-то руки.
- Кастелль Недд не сгорел, - зачем-то произнес маг, - не весь. Там по-прежнему живут люди. И в него заходят суда. Меньше, чем раньше, конечно, но… Может, тебе было интересно знать.
Она была права в каждом из своих предположений и в своих страхах – скорее, оказалось бы разочарованием, если б их не появилось, но все равно было обидно. Впрочем, это вполне справедливая плата за его собственные подозрения. Даже не так – довольно милосердная плата. Потому что дознаватель хотя бы мог честно на всё ответить.
- Посмотри на меня, пожалуйста. Правильно боишься. Я та ещё сволочь даже по меркам нашей империи. И не могу тебе обещать ни благословенных кущей на земле, ни возможности жить с этой минуты спокойно, ни на кого не оглядываясь. Даже не предложу убежать куда-нибудь подальше от наших патронов, вместе жить в шалаше и питаться офирскими апельсинами с дерева и тем, что подают добрые люди в благодарность за лечение коровьего вымени. Я несвободный человек и подчиняюсь приказам, это правда – я хочу им подчиняться – но моя полезность позволяет мне также обладать определенной властью. И в моей власти сделать так, чтобы ты не считалась северной шпионкой и ни одна скотина не могла даже подумать о том, чтобы отдавать приказы относительно тебя. Но придется поработать.
Разговор был по-прежнему важным, и для того, чтобы – снова - ничего не испортить, Телору пришлось подняться – не разжимая рук, и потом снова аккуратно положить драгоценный груз в кресло.
Дьявол бы с этим всем.
- Кадваль уже долгое время работает на Бюро. Он слишком полезен для того, чтобы спокойно смотреть, как его пускают в расход, и, если честно, я давно выжидал удобного момента, чтобы сманить его сюда, в столицу. А тут так удачно всё складывается, он даже не захочет возвращаться. Но мне нужен человек на севере – верный человек, который может много видеть. Ты видишь много. Если все пройдет хорошо, потом будете работать вместе, - Телор вдруг наморщился и потер переносицу. - Сейчас не лучший момент для опрометчивых признаний и обещаний, которые потом не удастся выполнить – поэтому я стараюсь обойтись без них. Поэтому предложенные перспективы выглядят не слишком радужно, зато они реальны. Я могу тебя защитить. Всех вас. Но для этого мне нужно оставаться полезным.
Пальцы еще дрожали, и их требовалось чем-то занять, пока разум хладнокровно просчитывал выгоду и любые возможные препятствия. Поэтому воздух сгустился и завихрился вокруг сырой одежды, белея клочками тумана и вытягивая из неё влагу.
В конце концов, не может же она вернуться в его покрывале. «Домой» - это слово отказывалось ложиться даже в мысли, потому что, каким бы неподходящим для дурных предложений не казался момент, они уже успели проявиться в голове, и как бы Телор их не прогонял, где-то там засели и не желали уходить. Но, вправду, было не время.
Время было как раз для того, чтобы заняться делом, потому что оно сейчас было важнее всего, если он ошибется – ничего другого уже никогда не будет.
«Полгода как больная», надо же. Ну, ради этого надо постараться и сделать всё как нужно.
- У меня в доме нет никаких инструментов, чтобы безопасно взять у тебя кровь – боюсь, я был слегка не готов, да и вообще в этом соображаю не слишком много. Но если ты поделишься чем-то ещё, то я смогу понимать, где ты находишься, и тогда мы сможем вовремя прервать Филиппу. Я дам тебе эликсир – его нужно не очень много, как мне сказал Петер, хватит буквально нескольких гран на слизистые или в кровь, так что будь осторожна. Далее. У северянки потом возникнут вопросы, она начнет копать – и тогда ты придешь к ней и все расскажешь. И поставишь условия – если хочет увидеть своего ненаглядного коллегу, да еще и отомстить подруге, которая в одиночку ей не по зубам, то пусть работает в наших интересах.
Высохшее и даже почти чистое легло на подлокотник, следом – вниз, на пол - опустился и чародей. Едва удержал себя от почти жалобного жеста упасть лицом прямо в складки одеяла и так и заснуть, ни в коем случае не выпуская – едва ли не самое безрассудное желание за последние годы, эдакое «да гори оно всё», но, как и всегда, было нельзя.
Если бы все решалось так просто.
Он тоже боялся.
- Если что-то пойдет не так в любой момент – я тебя выдерну. Но лучше до этого не доводить.

Телор некоторое время молчал, потом рассмеялся – приглушенно, прямо в покрывало.
- И ты спрашиваешь, действительно ли подходишь для этой работы? Добрая половина моих охламонов о подобных вещах задумывается хорошо если один раз из двух, а это лучшие умы Империи. Послушай… - поднимать голову не хотелось, и Телор наощупь стащил по привычке, рефлекторно завязанную ленту с волос, чтобы осторожно затянуть ее на влажной пряди. Компрессировать или консервировать любыми магическими методами ее волосы он не рисковал – хотя на службе они зачастую работали с плохо сохранившимися экземплярами, находящимися, само собой, в намного худшем состоянии, и ничего не опасались. Но лучше перестраховаться, когда речь идет об настолько важных вещах. Обо всем этом вместе.
Ритуальный кинжал диво как органично смотрелся в её руке, даже забирать не хотелось.
- У тебя есть предрасположенность и талант, нужные навыки, острый разум, мышление. Все, чего не хватает – привычки использовать удобный случай, но для этого есть я. Сотрудничать с этой северянкой придется обязательно, потому что если она начнет копать, может докопаться не туда, а это никому не нужно. Но это не шантаж, а честный бартер. Шеала де Танкарвилль, и мне это известно из надежных источников, на самом деле собиралась перебираться в империю. Само собой, она готова к вниманию с нашей стороны. Так что вся независимость – просто фикция, попытки строить из себя невесть что. В одном ты права – она может не поверить во все сказанное без доказательств, так что скажешь ей, что в случае удачи все выйдет намного лучше, чем в Ассенгарде. Она поймет.
Вообще говоря, сейчас Телор испытывал достаточно странную и редкую для себя двойственность эмоций: каким бы точным ни был расчет, всегда есть место подкрадывающимся рискам, и маг, вдоволь насмотревшийся таких ситуаций, когда в самый неподходящий момент все начинает идти фатально не по плану, сильно беспокоился. Хотя был уверен, что такой вариант будет наиболее выгодным, и никто никому не будет снимать лицо, но все-таки мягко добавил:
- Но если ты подумаешь и риск все равно покажется тебе слишком высоким, не иди, не делай ничего, я как-нибудь выкручусь. Просто, как мне кажется, подобные известия лучше получать от хорошо знакомых людей. Считай себя вестником хороших новостей. В любом случае, у нас есть более срочные дела, а это подождет - раз госпожа Эйльхарт позаботилась о том, чтобы северянки не было рядом, я могу быть уверен, что ее действительно там не будет. Иногда можно использовать и таких интриганок, как она.
Телор на мгновение задумался, потом снова усмехнулся. На этот раз довольно недобро, и хорошо, что этой улыбки никто не видел. Это была его фирменная рабочая.
- Хорошо, просто отлично. Мы будем думать как обычные преступники. Я, конечно, не настолько стар, как госпожа Эйльхарт, но кое-какое примитивное волшебство знаю. В конечном итоге, удар мечом остается старым верным ударом мечом. Придется найти укрытие поближе, но, думаю, мы справимся. Я постоянно буду следить за тобой с помощью этого, - он неопределенно качнул рукой с запрятанной в кулак прядью, - потому что понятия не имею, вы отправитесь пешком или порталом. Так что почувствую, когда вы появитесь внутри, и мы выдвинемся вскоре после этого. Само собой, она это не сможет почувствовать, колдовство примитивно, как гадание по кадфе, и практически им и является, но я знаю, как его сделать более точным. Далее… Всё должно быть почти так, как ты говоришь. За исключением тела – его мы заберем позже, на исходе суток. Филиппа наверняка захочет убедиться в том, что Кадваль мертв – возможно, даже чуть позже пошлет кого-то из своих людей в городской морг для проверки, и было бы неплохо, если это окажешься ты. Если нет – я постараюсь решить этот вопрос. Фактически, наше появление должно просто её прервать и отвлечь внимание от тебя, но так, чтобы ей казалось, что мы во всем виноваты. Знаки… Если что-то пойдет не так, постарайся подойти к окну, и, скажем, закрыть его. Руками. Возможно, ты придумаешь знак получше, но если я увижу тебя рядом со ставнем – немедленно выдерну. Любыми средствами.
Совершенно любыми – чувство долга поразительным образом увязывалось с личными интересами, и Телор придумал уже с десяток оправданий вылазке и наведенному в Оксенфурте шуму, и два варианта того, как из всего произошедшего можно извлечь дополнительную выгоду. Городской коронер с недавнего времени тоже был из числа относительно верных империи людей – после того, как предыдущий загадочным образом исчез, нильфгаардцы подсуетились и поставили туда своего человека в попытках кое-что выяснить. «Кое-что» так и осталось невыясненным, но вот сейчас, если все пройдет гладко…
Мало какие моменты приносили большее удовольствие, как этот поразительный союз полезного и приятного. Отличная, просто отличная ночь получилась.
Наверное, Телор со стороны напоминал кота, нажравшегося сметаны по горло.
- Как думаешь, - задумчиво спросил он, не поднимая головы, но свободной рукой начиная медленно тянуть на себя одеяло, - мы успеем немного побыть очень плохими чародеями уже сейчас?